- Это тут, как зарница. Раньше была игра такая военная.
- Вообще-то в Германии это был бы поход скаутов.
- Зато правил никто не знает.
- Идемте.
- Ноги-то сапоги надо обмотать покрепче мусорными мешками целлофановыми. Снег уже того.
- И скотчем их посильнее скрутить.
- Надо было надевать резиновые сапоги.
- Так мешки это же специально для тех, кто без резиновых.
- По два мешка на душу.
- Каблуками протрутся.
- Ну все, пошли. Осторожно двигаемся между кустами в сторону бурелома.
- Далеко?
- Километр, примерно.
- Точно?
- Примерно точно.
- А снег-то по колено!
- По колено и глубже. Женщины пускай вперед пойдут. Они знают. Нет, Юра он уже был, пускай он вперед идет. Коля, ты точно знаешь, что правильно пошли?
- Примерно точно.
- Здравствуйте, Юля. Мы с вами уже на выставке встречались. А теперь вот тут, в лесу.
- Это что светское такое мероприятие?
- Светское?
- А куда идем?
- К полю идем.
- Далеко?
- Километра полтора.
- Точно?
- Примерно точно.
- Тут над нами Андрей поиздеваться решил. Ноги точно промокнут.
- Вот помню, раньше мы ходили, так не было столько людей. Студентов не было. Были все свои.
- Не целовался никто во время походов.
- Просто не надо было студентов брать. Это ученики Бакштейна.
- Что они тут делают?
- У них практика.
- Сколько мы уже прошли?
- Ну, прошли.
- Осторожно, ветки.
- Ой, как красиво, когда хвоя на снегу.
- И впадины от кабана.
- Нет, от лося.
- А я вам говорю – от кабана. Видите, снег во впадине какой желтый.
- Желтый.
- А куда идем все-таки?
- К полю идем круглому, говорят.
- Далеко?
- Ну, примерно еще полчаса.
- Точно?
- Ну, я не знаю. Ну, говорят - там.
- А сколько нас?
- Ну, человек тридцать.
- Ого.
- Не туда пошли. Юра, поворачивай обратно. Идем направо и потом туда.
- А вот говно оленя.
- Да не олень это.
- Ну не кабана же говно.
- Нет.
- И следы крупные какие. А шатуны, шатунов знаете? В этом году зима странная. Так что, все может случиться.
- А все-таки мне кажется это говно мелкого.
- Зверя?
- Зверя, ну а кого же еще?
- У животных присутствует первичное сознание. У оленей например. Они пугаются.
- А музыку они слышат? Чувствуют?
- Не знаю. Спросите оленей.
- Ну, как вы? У меня уже силы скоро того.
- Все? Сдохли вы?
- Сдохли мы. Время не щадит никого!
- Огненной воды хотите? Я с 85 года всегда с собой ношу. Так легче переносить. И шоколадка кокосовая.
- Вы опытный просто.
- Давайте я вас сфотографирую. В профиль лучше.
- Давайте.
- Тут у каждого аппаратура. По фотоаппарату. Я вот хотел не брать, а потом подумал. Так что, замрите.
- А как же все?
- Нагоним. Нагоним. По следам идем все-таки.
- Осторожно. Лужа.
- Одышка у меня.
- Издевательство.
- А это не бурелом.
- Будто и бурелом. Вадик, это бурелом?
- Он не слышит. Ему фотографировать надо. Юля, вы думаете это бурелом?
- Может быть это буерак?
- Идти еще далеко?
- Говорят, еще примерно минут двадцать.
- Так мы уже полчаса идем.
- Куда это мы идем?
- На поле идем. Так полагается.
- Ну, бурелом надо обойти.
- Обходите справа. Только осторожно, чтобы глаза не повыкалывать ветками.
- Во, какая зима. Снег – корка. Сверху – теплынь.
- Вообще-то вот смотрю – красота какая. Правда, красота!
- А у меня одышка.
- И все-таки красота.
- А вы идите медленней. Вас никто не гонит.
- Ну мы и так отстаем.
- Ничего.
- На бьеннале уже были? Все выставки посмотрели?
- Были. Потом поговорим.
- А у меня от белого снега глаза слезятся и голова болит. Надо было в темных очках выходить.
- Вот, Даша в темных. Она знала.
- Да, надо было темные брать.
- Коля, это был тот бурелом или другой?
- Тот самый. Теперь туда, куда Андрей пошел.
- Сколько еще идти?
- Примерно двадцать.
- Чего двадцать?
- Ну, не километров же.
- А сколько уже прошли?
- Примерно два или три.
- Километра?
- Ну, а чего еще?
- Хорошо, что сумку не взяли. Тяжело ноги поднимать.
- А вот это прибамбасы для акции. Смотреть нельзя.
- Вон уже.
- Что?
- Поле видно.
- Это здесь, как культпоход в музей.
- Точно.
- Ой, счастье-то какое. Дошли наконец!
- Издевательство.
- Это так надо. Трудность перехода – это первая часть.
- Это что, всегда так?
- Так надо.
- А вы мне потом свой мейл запишите.
- Запишу. Только потом. Сейчас главное – не отставать.
- У меня ноги промокли.
- Какая больше?
- Правая.
- Это и ясно – она толчковая.
- Смотрите теперь надо идти к середине поля. Собираемся в середине поля.
- Коля, где магнитофон?
- Вот.
- Ставьте его. Включайте. Ставьте. Включили. Все. Работает. Пошли.
- Сейчас из-за елок стюардессы выйдут с бутербродами. Нас кормить будут.
- Какие-такие стюардессы?
- От спонсоров.
- Вот было бы здорово!
- Теперь по кругу пошли.
- Красота какая. Ну просто глаз не отвести!
- И лыжник.
- Вот лыжник – он человек нормальный, наверное. Деньги зарабатывает.
- Скорей всего.
- Вот что он про нас подумает?
- Инфаркт у него будет или умопомрачение.
- А вы за него не беспокойтесь.
- А все-таки, жалко лыжника. Вот он посмотрит, как мы тут в мусорных мешках по лесу вышагиваем.
- А что там Монастырский с Панитковым делают?
- Там у Коли мешок какой-то.
- А что в мешке?
- А не ясно.
- Лена, вот у этого дерева! Вот это дерево подойдет! У кого молоток? Давай его сюда. Гвозди взяла?
- Сейчас они что-то к дереву будут приколачивать.
- Лена, я же просил дырку в портрете вот тут сделать!
- Что они там делают? Плохо видно.
- Они теперь веревку сквозь портрет пропускают.
- Приколачивай портрет!
- А кто это?
- Романтик какой-то немецкий.
- Да нет. Это точно не романтик.
- Становитесь для фотографии! Чтобы всех было видно! Женщин вперед!
- Это как на школьной фотографии.
- Все. Теперь дальше пошли.
- А лыжника все-таки жалко.
- Да чего его жалеть. Ничего с вашим лыжником не будет.
- А что же он подумает?
- Ну, подумает – шизики собрались. Сатанисты собрались. Секта какая-то.
- А мы разве похожи на религиозных фанатиков?
- Еще как похожи! Жутко похожи!
- Лена, вон к тому дереву! Коля, тащи сюда!
- И что так по всему кругу будет, вокруг всего поля по портрету понадереву?
- По всему кругу на каждом дереве по Джордано Бруно.
- Вон еще какого-то Бруно повесили.
- Вы знаете кто это?
- Это же Новалис.
- Точно?
- Примерно точно. Ну, кто-то знакомый, а вспомнить, хоть лопни, не могу!
- Пошли дальше.
- А это кого к дереву прибили?
- Это братья Гримм. Вы точно знаете.
- Ясное дело – это Гриммы.
- Обратно идти, кстати, столько же.
- Это Арним. Беттина.
- Точно? Точно.
- А это кто такой?
- Тик.
- Точно?
- Кажется Людвиг Тик.
- Рыклин все знает.
- Он сказал?
- Миша Рыклин сказал.
- Тик?
- Тик.
- А это кого они там приколотили?
- Это Хофман.
- Сабина, точно?
- Ну вот это я точно знаю.
- Гофман?
- А вы его что по-русски Гофман называете?
- У на тут все на Г. И Гитлер и Геббельс, и Геринг, и Гиммлер – шифровка на свастике – 4 «Г», но и Гельдерлин тоже и Гейне, и Гессе.
- По-русски все, что у вас на «Х», у нас на «Г»
- А Шлегель будет?
- Будет.
- Был уже. Тоже на «Г». Вон, на том дереве висит.
- Давайте тут постоим. Уже устали. Просто какой-то спортпоход.
- Ноги ноют. Болят.
- Да, это истинное издевательство. Изощренное!
- Ну знаете, когда романтики – надо помучиться. Они мучались ведь там в Германии, страдали страшно.
- А музыку плохо слышно.
- Нет, слышно. А там какая музыка должна быть?
- Звоночки.
- Хорошо, что звоночки.
- Ну вот лыжник уж точно сегодня свихнется. Смотрите он уже от любопытства третий круг едет.
- Все-таки жалко лыжника.
- Да ну его, лыжника. Вот что там крестьяне подумают, интересно.
- Какие крестьяне! Где вы тут крестьян видели?
- А портреты-то смотрятся как в музее. Удивительно красиво.
- Да, сегодня нам повезло. Хорошая погода и свет такой мягкий. Сегодня – как в музее.
- Вон, Гофман особенно хорош при этом свете!
- Ну все, теперь они пошли веревки с романтиков собирать.
- Ой простудимся!
- Ничего. Еще и не такое видали.
- Покурим?
- Ну, собрали они там веревки в коробку?
- Все, пошли.
- Магнитофон надо по очереди нести. Там диалог.
- Вот сумасшедшие. Идем по лесу гуськом с магнитофоном. В магнитофоне два безумца сидят.
- Да, лыжнику сегодня просто жутко повезло!
- И не говори!
- Обратно как-то легче идти. Не надо бурелом искать. Хорошо.
- Что они там все столпотворились?
- Там ящик с надписью к дереву прибивают.
- И правильно делают. Я бы тоже так поступил.
- Монастырский веревки раздает.
- А на ящике по-английски написано «Веревка».
- А не по-немецки?
- Кажется нет.
- Потрясающе!
- А вот карточки с романтиками. Их двенадцать.
- И веревки. Это из ящика.
- Ну слава богу. Сейчас обратно! И лыжник тоже уже домой.
- И мы опять двинулись в путь.