TRANSLATION IN ENGLISH
А. Кузькин
Это был такой день
Вчера я выпил бутылку водки. Практически в одиночку. Кройтор выпила всего одну рюмку. Обычно я не пью в таких количествах. После мы пошли на железную дорогу и там лежали на откосе на сухой траве. Был уже вечер. Потом мы притащили домой бетонную плиту. Эти плиты закрывают водостоки вдоль железной дороги. Они не большие, но довольно тяжелые. Мы втащили плиту на откос, а потом я сходил за мопедом и мы ее довезли на багажнике. В плите посредине небольшая квадратная выемка – как паспарту. Не знаю, зачем я ее притащил, и что с ней дальше сделаю, и сделаю ли что-то. У меня была такая картина – бетонная плита, с вмонтированной в нее белой кафельной плиткой, на плитке трафаретная надпись черным «больше всего на свете я люблю есть и трахаться» - сейчас эта плита в одном из металлических ящиков. Вот. А на этой плите я думал нарисовать верхушки сосен, но потом передумал.
С утра у меня болела голова, и я был слегка мутный. Мы поели что-то, вроде яичницы, и поехали на акцию. Было жутко холодно, но солнечно, дул очень сильный, как говорит моя мама – «пронизывающий» ветер. Все мерзли и прятались за колонны у центрального входа на ВДНХ. Сумнина дала выпить воды, с какими-то можжевеловыми каплями и стало чуть легче. Я был в легкой кепке и голова, несмотря на то, что я натянул 2 капюшона, мерзла. А кепка эта дурацкая - я ее у Мачинского на даче взял, когда он меня на свое любимое болото возил, потому что свою потерял, пока мы там ходили. Она черно-красная и написано белым «Яндекс» посередине. Вообще у меня вся одежда грязная и дурацкая стала. А покупать не могу. Ну и ладно. Вот.
Ну мы пошли компанией, когда все собрались.
Я последний раз здесь с женой был где-то год назад, а может меньше. Осень была или весна, но что-то похожее по погоде. Наверное, все-таки осень. Я с женой не живу, но иногда, очень редко, мы встречаемся и с детьми ходим вместе. Вот. Я шел пока, на ту встречу, ко мне пристал кришнаит, где-то в районе памятника космического, - начал с того, что сказал, что я похож на испанца, и этой фразой льстивой меня расположил к себе. Ну и в результате всучил мне книгу «Веда, тайны востока», а я ему сто рублей дал. Ну, в общем, это какая-то современная публицистика на их темы кришнаитские – хуй знает что. Я потом пожалел, что взял эту книгу.
Мы тогда с женой ходили на детский праздник. Там всякие аттракционы были и развлечения для детей, батуты и тд. Но Ося почти все время смущался, впрочем, как всегда, и ни в чем не хотел участвовать. А потом, пока я выходил курить, вообще облился кефиром и сидел весь в слезах и соплях. Потом он все-таки полез в этот батут надувной и там заблудился. Я думаю - что-то его долго нет - пошел смотреть а он стоит там в углу и не знает куда лезть, вокруг дети снуют потные. Ну его какой-то мальчик потом вывел оттуда. Мы еще купили самолет пенопластовый и пускали его на улице – правда он врезался в дерево и у него кусок крыла отвалился. Но я сбегал и поменял на новый. И клей мне посоветовали для починки - для навесных потолков из пенопласта – «Гигант», по моему, называется. Потом Фаня – это дочка моя, у меня на плечах заснула, и свисала таким кульком сопящим. Наташа еще сделала фотографию, я на ней правда срезанный какой-то получился. Ну не важно.
Вот.
Ну тут мы, в общем, шли долго на этом ветру. Титов, кстати, мне руку пожал, а рука у него жесткая-при-жесткая, как каменная, я думаю – да, крутая рука. А я слабый стал совсем. Живу слабо, как-то, вот и слабый. Но об этом не стоит.
По дороге там был еще такой загон с динозаврами игрушечными, здоровыми, в натуральную величину. Они орали и головами мотали из стороны в сторону. А чтобы их видно не было, ну чтобы деньги за их просмотр брать, их огородили забором сетчатым и на него баннер повесили во всю длину. Но мы на ступеньки соседнего здания залезли, и все равно на них посмотрели, бесплатно. Вот. А потом дальше пошли. Там уже не далеко было. Пришли на место.
Монастырский там за деревьями прятался от ветра и еще кто-то Макаревич с Елагиной, вроде. Место было такое – несколько елок не больших, а к ним подходит что-то типа аллейки из гигантских, каких-то не русских, деревьев. Дорожка между ними плитами выложена, и они эти плиты своими корнями из земли выломали и перекособочили все. Так очень красиво получилось. Романтично. Немецкий романтизм. Ночные всадники и все такое. Подошли мы, а к елке икона прикручена, такая вся расфуфыренная, в окладе, с жемчугами. Ну, ширпотреб то есть. А к другой елке фонарь, и он на икону типа светит, хотя этого не видно, поскольку день и солнце яркое. Монастырский говорит, что мы тут должны стоять 15 минут. Вот сюда вставайте между елок. Ну, там как-то особо никто стоять не захотел, все мерзли и топтались, а я прижался к дереву не русскому, где ветра поменьше и застыл там. Все ждали томительно, когда 15 минут истекут. Монастырский сообщил, что пока они тут копались, икону вешали, с не русского дерева упала большая сухая ветка и его чуть не пришибла. Почему я все время напираю на эту «не русскость» видимо на меня действует все это вокруг – нац-пропаганда, начитался новостей, и поперло, поперло, всякое говно из головы. Стоп.
Когда 15 минут, наконец, прошли, появился Панитков, я его уже видел и знал, а вот Ромашко так и не довелось пока повидать. Я сначала думал, что Панитков это Ромашко. Но теперь уже так не думаю. Мне всё объяснили. Когда Панитков пришел…
(щас я пиццу поем и продолжу описание это…)
когда Панитков подошел, он красиво так подходил через поле с сухой травой, или мне показалось это….
Вот он подошел, а Монастырский икону от дерева открутил и ему отдал, а он все посмеивался так про себя. Он вечно такой посмеивающийся, я обратил внимание, еще в прошлый раз. Тогда он грибы собирал всю дорогу.
Да, а стоять между елками еще никто не хотел, потому что там камера была прикручена, которая снимала как раз эту зону, я сейчас вспомнил.
Ну в общем, Паниткову отдали икону, а всем остальным Монастырский раздал такие зеркальца типа пудрениц, снаружи там спутник, и написано про космос что-то памятное, а внутри зеркальце и надпись мелкими буквами - «передача иконы паниткову». Потом все с этими зеркальцами фотографировались. Постановочная групповая фотография. А потом пошли есть.
Когда проходили мимо динозавров, порыв ветра повалил кусок забора, и было ощущение, что это динозавры взбунтовались, и сейчас из-за загона на нас нападут, и что это они забор повалили.
Потом молодые и старые разделились. Это был какой-то непонятный момент - мы впереди шли, есть ужасно хотелось и вообще греться, кто постарше сзади, ну и обсуждали, где есть будем. И мы остановились их подождать, и тут Монастырский говорит – ладно мы типа пошли туда, пока. Ну, или что-то в этом роде. По крайней мере, я так понял. Ну хорошо. Мы пошли в «Лагманную». Я взял лагман, два чебурека, стакан пива и кофе. Поел, выпил, стало как-то легче. А потом Сумнина говорит, что они нас в «Кавказе» ждут. Мы с Кройтор говорим – как так? Мы же вроде попрощались и вообще они отдельно? Сумнина говорит, нет мол, пошли к ним, мы типа не поняли ничего.
Ну ладно пошли.
Вышли опять на этот ветер и мороз, и пошли в «Кавказ», который оказался «Владикавказом», и был сразу за «Лагманной». Там в зал надо по ступенькам подниматься, по внешней стороне здания, и нам говорят вы идите выше, на третий этаж, там для курящих, а мы говорим, нет нам сюда надо, а они, хозяева этого ресторана, очень не хотели, чтобы мы туда шли, но пустили все-таки, куда деваться, сигареты мы потушили. Вид у нас видимо не тот, не подходящий.
Зашли, а они говорят у нас мест нет, а мы говорим, мы вместе с этими, и показываем на стол, где Монастырский сидит и вся компания взрослая, а они недоверчиво смотрят так… Ну взяли стол, подвинули уселись кое-как. Меня стало в сон клонить, от пива выпитого и от этой ситуации двусмысленной с самого начала. Я в угол сел на диван и сижу, думаю – я алкоголик-наркоман и меня вообще в этой жизни ничего не касается (хотя я на самом деле не алкоголик и не наркоман) И так полу-сплю. Потом заказали чай и бутылку водки на всех. Баба эта официантка, или кто она там, обслуживала по хамски, ворчала и ругалась, отказывалась стаканы нести и всякий другой бред. И от взрослых мы как бы все равно сидели через пробел, хоть формально столы и сдвинуты были. А во главе стола у них «взрослых» та икона стояла. Потом Титов первым ушел, собрался и ушел, хотя обычно за всех платит. Ну и все тоже постепенно засобирались. Я выпил три стопки водки, и ко мне вернулась бодрость. Выйдя из «Владикавказа», мы уже совсем попрощались со взрослыми, и в составе: Сумнина, Кройтор, Руденко, Корина и я, пошли бродить по ВДНХ.
Почти сразу нашли гигантскую пчелу, она мягкая оказалась, - поролон с силиконом. А у цветка, на котором она сидит, лепестки розовые и по форме как языки. Несколько этих лепестков снято было и тут же на земле валялось. Стали фотографироваться с ними в ракурсах таких, будто это у тебя такой язык огромный.
Потом дальше пошли. Там на зверей разных лазали, на театр обветшалый в дырку забора смотрели. А потом, я пописать в лесок отлучился, и когда выходил, нашел ржавую пирамиду с хвостиком из арматуры кривой сверху, и флажком, тоже металлическим.
 |
 |
Женщины, оказывается, ее уже до меня нашли, но брать не стали, потому что под ней была нора крота. Ну а я взял. Надел ее на голову и так ходил всю дорогу. Там можно было два варианта ношения делать – можно было целиком туда голову убирать, но тогда идти сложно, а можно, так чтобы лицо торчало. Я когда садился, сдвигал пирамиду вниз, а когда шел, отодвигал назад. В общем, я эту пирамиду домой увез. Она теперь у меня стоит. Глаз радует. Еще мы из трубы дохлую, синичку вытряхнули.
Как-то так вот.
Не судите строго.
Кузькин 12.04.2014.
(фото И. Кориной)