1941. Родилась в г. Горьком в час «между волком и собакой» 16 апреля. До шести лет воспитывалась бабушкой и дедушкой, сельскими врачами, и глухонемой няней Аннушкой. Французский, английский и немецкий языки и первое знакомство с пластическими искусствами (хохломские мастера и деревянная скульптура, которой занимался дед в свободное от работы время).
1947-61. Обучение в различных учебных заведениях, коих была то славой, то позором, а иногда и тем и другим одновременно.
1961. Получила диплом преподавателя французского языка; будучи через несколько месяцев изгнана из школы, уехала в первую археологическую экспедицию в Среднюю Азию. Первая профессиональная работа художником-копиистом. Знакомство с художественным миром и А. Жигаловым, поэтом и художником.
Первые графические работы, обмениваемые на книги по искусству, философии и художественную литературу французским туристам, которых сопровождала в качестве гида-переводчика в поездках по Советскому Союзу. Многие работы этого периода находятся во Франции.
1968-69. Первое приближение к «авангардизму». Переоценка бытовой эстетики - отпиливание носиков медных сосудов в некой частной коллекции восточного прикладного искусства. Поиски минимализма как эстетической идеи и протест против «нефункционального» музейного использования предметов быта. Коллекции был нанесен ущерб, а передо мной открылись проблемы эстетики функционализма и идея “новой вещи”.
1969-70. Мое развитие в поисках новых авангардных идей не нашло поддержки даже в самом ближайшем окружении, и началось бурное увлечение моделированием и конструированием одежды, сочетающей конструктивные элементы архаичных и «модернистских» форм и этнографическую выразительность народного прикладного искусства.
Участие вместе с А. Жигаловым в одной из первых санкционированных выставок в библиотеке им. Короленко, что закончилось увольнением инициаторов этого мероприятия с работы и недопущением впредь подобных экспериментов в стенах этого заведения.
1975.Участие вместе с А. Жигаловым в санкционированной властями выставке московских художников-нонконформистов в Доме культуры на ВДНХ, завершившейся для части ее организаторов эмиграцией, а для оставшихся участников созданием секции живописи при МОГКХ (профсоюзе художников-графиков), ставшей в дальнейшем неким буфером между МОСХом и альтернативной культурой.
1976-81. Участие вместе с А. Жигаловым в осенних и весенних выставках МОГКХ, завершившееся в 1981 г. изгнанием нас обоих из стен этой организации.
1980. Поездка в Чехословакию. Личное знакомство со многими выдающимися представителями чешской и словацкой культуры. Участие в «подпольном» фестивале перформансов в Праге. Творческие и дружеские контакты с представителями альтернативной культуры этой страны.
1981. Новый виток холодной войны и апогей застоя в области культуры и во всех областях гуманитарных проблем затруднил профессиональные контакты с зарубежными коллегами. Интенсивное занятие совместно с А. Жигаловым многими видами искусств, для которых не требовалось ни разрешаемого властями культурного пространства, ни мастерской, ни дорогостоящих и недоступных материалов.
1981. Превращение «Бетонного бункера» ТХД (Тотальное Художественное Действие - первоначальное название нашей совместной деятельности) в непрерывно действующий центр альтернативной культуры, где происходили акции, семинары, встречи художников, что завершилось в 1982 г. совместной выставкой московских художников АПТАРТ на квартире Н. Алексеева.
Выставка АПТАРТ, на которой добрая треть экспозиционного материала
представляла собой объекты, фотодокуметацию, визуальную продукцию ТХД. Отчет о ней - журнал «А-Я» №5 (Париж) и МАНИ (Московский Архив Нового Искусства) №5.
1982-88. Участие в коллективных и индивидуальных художественных событиях, акциях, перформансах и фестивалях альтернативной культуры. Многочисленные выставки за рубежом (без нашего присутствия). Проекты Mailart. Поездки в Талинн, Ленинград с лекциями о своей деятельности. Участие в событиях, организуемых представителями московского музыкального авангарда, совместные работы с музыкантами. Работа по созданию первых фильмов экспериментального или «параллельного» кино с братьями Алейниковыми. Этот период, внешне крайне неблагоприятный из-за консервативного отношения к проблемам экспериментального искусства со стороны «застойных шефов», для ТОТАРТа (название, принятое нашим художественным объединением с 1983 г.) оказалось крайне плодотворным как для внутреннего развития, так и для установления серьезных профессиональных связей с зарубежными коллегами.
1985. Год объявления «перестройки» и «нового мышления». ТОТАРТ, согласно концепции своего Проекта «Исследования Искусства применительно к Жизни и Искусству», находится в состоянии постоянного обновления, а новых идей ему не занимать. В Бетонном бункере был сделан ремонт, а остатки мебели вынесены на помойку, чтобы расширить «культурное пространство» квартиры для дальнейших действий и монументальных проектов, ТОТАРТ-объектов и живописи.
Участие совместно с А. Жигаловым в многочисленных художественных
мероприятиях, организуемых в Москве для ознакомления московского зрителя с фактом существования альтернативной культуры.
1987. Выставка «Объект-I» (1987). Впервые сделана попытка ознакомить зрителей с особой ветвью альтернативной культуры - объектным искусством («Классический ТОТАРТ объект, или Золотой топор»).
Выставка «Ретроспекция» (1987), на которой была представлена история развития московской альтернативной культуры во всем ее многообразии, включая и школу «Московского концептуализма».
1988. Выставка «Лабиринт», представившей работы различных московских художественных объединений.
В том же году по распоряжению дирекции одного из выставочных залов (в Пересветовом переулке) была запрещена наша совместная с А. Жигаловым выставка живописи и ТОТАРТ-объектов в виду “совпадения ее по срокам с ХIХ Партийной конференции”.
Выставка “Дорогое искусство”, организованная “Клубом авангардистов” в московском Дворце молодежи.
***
К совместной работе с А. Жигаловым над Проектом “Исследования Существа Искусства применительно к Жизни и Искусству” мы оба пришли после ряда лет инидивидуального художественного творчества. Мне интересно работать в соавторстве. Мне интересно работать над “глобальными” культурными проектами, включающими большие авторские коллективы, в том числе и интернациональные. Язык искусства для меня является языком конструктивного диалога между культурами различных регионов. Мне интересно работать с применением самых современных технических средств, расширяющих возможности современного искусства как в плане более совершенных возможностей реализации художественных идей, так и в плане более совершенного контакта со зрительской аудиторией. Во многих наших работах есть тема осмысления проблем взаимопроникновения и взаимообмена культур в расширительном толковании. Подходы к диалогу Восток-Запад являются важной частью нашего Проекта. Я не причисляю себя ни к какой художественной школе или направлению; развивая ТОТАРТ-ПРОЕКТ, мы вместе с Анатолием Жигаловым осуществляем то, что нам кажется актуальным, перспективным и интересным на данном этапе его реализации. Меня интересуют пионеры и первопроходцы “Небесного Пути”, как я метафорически назвала свою монументальную серию триптихов; это попытка сформулировать суть авангардного искусства ХХ века, важное место в котором занимает русский авангард 20-х годов. Мне близок скорее дух, философия этого явления, нежели его непосредственная художественная продукция. В конечном итоге я могу сказать, что у меня нет расхождения между личностью художника и его “имиджем”, так как глобальный ТОТАРТ-ПРОЕКТ дает возможность гармоничного развития и того, и другого как некоей художественной и личностной сверхзадачи.
Москва, 1989
(«Natalia Abalakova and Anatoly Zhigalov Zhigalov. Works 1961-1989». New Beginnings. Soviet Art in Glasgow 1989. Third Eye Gallery and E.V.Vuchetich Artistic Production Association )