Описательные тексты акций Коллективных Действий, фото и видео
КАРТЫ КД | ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ КАРТЫ КД | QR-ART | БУХГАЛТЕРИЯ КД
МОСКОВСКИЙ КОНЦЕПТУАЛИЗМ
Конечно, оно и понятно, основные проблемы / так сказать, онтологически--неустранимо -- воспроизводящей смыслово -- порождающие и саморазвертывающиеся -- что твой Плотин /, это, как я люблю в таких случаях выражаться -- обнаружение / угадывание, откровение, гений! -- а что, нельзя? -- можно! -- вот и говорю, что можно! -- мистика, растворение и все подобное / и явление / касание, определение, пророк -- а что? -- ничего! -- вот и я говорю, что ничего! -- учитель, воля /.
Я все это говорю в том смысле, что предложенное мне, предъявляемое в любое время, мало чем рознится между собой, в смысле установления отношений со мной, как реакция на мою неинтонированную агрессию как бы в виде простого наличия, возникновения и / по аналогии взаимовлияния разновеликих масс -- как это выстрадал Ньютон / оборачивается моей страдательной экстрапозиционностью.
Но это все принимать во внимание необязательно, это просто так, это я для себя как бы.
Вычитывание предназначенного и угадывание / вынюхивание, если приравнивать к более манифестированному звериному / само распадается на / или конструируется из / нескольких, видимых и трансцендируемых как последовательность актов -- осознание, а затем акта угадывания: угадывание направления угадывания, локация: объявление и угадывание себя угадывающего и угадывающего / как бы: иду на вы! -- на ны? -- да, на вы! -- ишь ты! -- а что? -- да ничего! -- я иду! -- ну, иди, иди! -- как бы такой вот диалог / и сам акт угадывания, который, в свою очередь, тоже распадается на несколько, фиксируемых как стадии, но определяемых как психофизиологические состояния в возможной развернутой последовательности, что ли, но по причине принципиальной интерферентности и шумовой инертности человеческого / в смысле -- хомо сапиенс! -- в смысле когито эрго..? -- да, в смысле: маритуре то салютант! -- понятно, понятно! / аппарата не могущие быть строго локализируемы, т.е. особенностью этого процесса является как бы беспрерывность и практическая не--аксиологичность и последовательность в этом случае наличествует скорее логическая, чем диахроническая, стадии которой можно описать как: веселость, концентрация, пропадание и выход / так, по крайней мере, можно вербализовать, не претендуя на постоянность и убедительность /. Характерна, выразился бы я, динамическая, мерцательная модель входа в это состояние и отстояние от него. Причем от скорости мерцания зависит интенсивность самоидентификации с полюсами, либо / за определенной чертой скорости, определяемой зачастую соотношением массы объекта и дистанцией / только с самим процессом.
Практически, аналогичные позиционные и динамические элементы мы можем обнаружить и во второй части этого метасобытия. / Собственно, в любой точке внутренняя делимость процесса столь энергична при малейшем внимании к ней, так что все зависит от интенции и акцентации: и во многих случаях, как акционных, так и рефлективных, чтобы не уподобиться мохнатоногому Ахиллесу, приходится для себя снимать эту амбивалентность как " практически здоровую "! -- в каком смысле? -- в прямом, не подлежащем постороннему внедряющему и корректирующему или корректируемому поползновению относительно её иному самобытию! -- верно ли! -- верно, верно как на духу! -- положим! /.
Так вот.
Проследим: явление, т.е. угадывание угадываемого / его попускаемая себе слабость, выраженная в возможности обнаружения обнаруживающим /: вбирание его / условно таким образом описываемое, так как процесс взаимообворажения и взаимопроникновение не логизируемы окончательно /: идентификация и отчуждение / не в смысле социальном или культурном / как бы твердые, фекальные как бы, отходы динамического процесса. Все это и есть актуализация как пророчески--воспламенительных, лермонтовско--чапаевских кусков опредмеченной речи, так и китайской тушевой калиграфии на сине--зеленых тонких заостренных листочках агавы, скажем, / почему агавы? -- ну, финиковой пальмы, папируса, иными словами! -- какие финики в Китае? -- ну, пергамент, скажем, кора древесная, камни! -- это поближе, поближе / сплавляемых вниз по течению под легкий переливающийся серебряный плеск прозрачно--поблескивающих струй в утренний блеклый туман вплывающих навстречу огромному дышащему как крутой звероподобный бок голубому океанскому простору из укромного речного потока.
Так вот.
Истинно, истинно, если подобную как бы модель конгруэнтно / т.е. обликоподобно / спроэцировать в наше, прости Господи, гео--культурно--историческое пространство, то с неизбежностью получаем Снег / с его явной, прямо бросающейся в глаза -- кому бросающейся? -- да тебе, хотя бы! -- да, тогда согласен! -- прямо--таки обнаженной транспонированной шамбалоидностью и граалеподобием -- все мы, собственно, люди--человеки, все мы несмотря на цвет кожи, разрез глаз, запах изо рта и пр., все мы с кровью, лимфой, печенью и желудком, с удом и вагиной, костями и мозгом, мясом, ногтями, волосами, перестальтикой, все мы мыслим, чувствуем и страдаем, убиваем и рождаем, бежим из горящего дома, и входим в черный мазутный поток, стоим под дверью школьного директора, леденеем перед страшной женщиной, это нам мама говорит: Кисанька! это мы видим вдали белый корабль и сжимаемся в предчувствии счастья, это нам наносят удар кинжалом в спину, это мы в Звенигороде на Пасаде падаем от слабости и в школе № 545, экспериментальной базе при Академии педагогических наук СССР /.
Итак, дальше.
Обратимость времени во всяком мифоподобоорганизованном дискурсе позволяет процесс порождения явить как процесс нахождения, спроэцированный на топографию, вскрываемый как последовательность пространственных точек.
Также несомненно, что белое, / белое, снег, пустота, немота, Малевич, Золушка, свечение, ничто / листка бумаги / с черными буквами -- два предела, две пустоты, опять--таки Малевич, Мейстер Экхарт, Шанкара, Дионисий Ареопагит, Сорокин, моя соседка Галина Павловна /, в смысле, в первой стадии оформления не для внешнего, а для себя, даже не для всего себя, а для особенной функции себя, могущее быть обнаружено только на границе истинно сакрального, / зоны, обсласти, вроде бы пространства, как бы локуса, будто бы сферы, якобы чего--то такого /, проходимого только в квази--агрегатном состоянии.
Эта сакральная зона Ботанического сада в Москве была провидчески отгорожена в качестве именно таковой от остального профанически--ботанического пространства с целью её утверждения и объявления для всего прочего именно в этом качестве сразу после войны / тоже, замечу вам, ни хуя себе! -- как это? -- а времячко тоже себе! -- понимаю, понимаю! -- прямо не время, а нарушение всего такого, и сакрального тоже, и обнаружение новых или новое утверждение старого / академиком не то Ферсманом, не то Ландау, не то Лысенко, или Чарушиным--младшим. Эта зона и стала тем Нечто в его уже / и это не мой каприз, не прихоть моих знакомых или жены с сыном, а случай, явленный в качестве обыденного в обыденность, но фундированный тем же Нечто / первой вскрытости, дефлорированности / после долголетнего пустования вдруг были вскрыты поржавелые ворота и все это стало открытым проникновению снаружи /, что играет весьма и весьма серьезную роль в нашей обнаруживающейся модели как пространственно--одноразовой, как бы вертикальный срез по оси творения.
Ну, а то, что я читал свои стихи Сабине Николаевне перед камерой, обратно переводящей все в диахроничность и в будущем / в идеальном и, естественно, естественном виде, так как идеал и есть естественность без предупреждений / -- по причине периодических демонстраций -- в пульсирующую и мерцательную модель / типологически воспроизводящую сущностный процесс, -- все это, ясно, объяснений не требует. Не требует также объяснений и крутой / по нынешним временам / характер текстов -- он вполне соотносим с сакрально--мистифицированным воспроизведением и восприятием акции, непосредственно связанной с идеей нарушения, прохождения границ. Собственно, что снимает с меня и малейший остаток вины / кроме, конечно, преднаписания этих текстов, т.е. пред--эта--акция--существование /, Сабина Николаевна сама выбрала этот сборник и Андрей Викторович самолично, порой проваливаясь под снег с головой, подавая лишь слабые сигналы и своей еще продолжающейся жизни, и порой после получасовых усилий высвобождавшийся от затягивающего, засасывающего да и заманивающего, соблазняющего " Белого ", в результате таки расположил хрупкие, иномерные почти листочечки по периметру закрытой / в идеале, а теперь уже, как я говорил -- открытой / территории внутри Ботанического сада, представ, таким образом / они оба -- Сабина Николаевна и Андрей Викторович, Сабрей Никторович, Абриколавна -- текст: звук, шаг и порыв андрогинный! /, представ таким образом, персонификацией того тайного, спрятанного / или его транспортной, эманационной, гермесной ипостасью /. Снимая же все это на видеокамеру, будучи как бы последним звеном в цепи акта обнаружения--объявления, Сабина Николаевна закрывала этот, инсценированный нами, акт, обращая его в мистериально--ментальную структуру, наподобие зеркала стоящего напротив зеркала, где только я, среди миров отражаемых, а не отражающихся объектов, знаю, что отражается в зеркалах. Но и у меня нет возможности / не нарушив чистоты и принципиально не изменив ситуации, а посему обессмыслив её / объявить, как, скажем, некий Прометей, об этом всем прочим.
Посему и нету никакого остального смысла в этом всем.