ТОТАРТ: Наталья Абалакова и Анатолий Жигалов

Перформанс: “РУССКАЯ РУЛЕТКА”

1985 Декабрь.
Место: Комната в квартире художников.
Длительность: 45 мин.
Материал: Предварительно снятый фильм (8 мм, 45 мин.), кинопроектор, магнитофон, наговоренный мужским и женским голосами текст, зеркало 120х70 см в деревянной раме (дверца от шкафа), белая стена, мужчина и женщина (художники).
Художники сидят перед зеркалом и созерцают собственные отражения и отражение фильма, проецируемого на белую стену позади них. Структура фильма: первые 7 мин. сняты с “натуры” (Н.А. и А.Ж. сидят перед зеркалом), затем эти 7 мин. проецировались на экран и снимались с экрана, эти 7 мин. проецировались и снимались с экрана и так далее до полного исчезновения изображения. Параллельно фильму воспроизводится текст, громкость постепенно уменьшается и к концу работы слышится неясное бормотание. Зритель располагается по обеим сторонам “площадки” и волен смотреть на сидящих перед зеркалом и их отражения или на “экран”.
Теме “зеркала” соответствует строгая “зеркальность” и геометрическая четкость всей композиции перформанса и текста.

Фильм И. Алейникова, 8 мм, 19 мин. 45 сек.

“РУССКАЯ РУЛЕТКА”
Перформанс. ТОТАРТ. Москва 28 декабря 1985.
(текст на два голоса)

/...свободное парение в некоем пространстве, не имеющем ни измерений, ни качеств. Конец цитаты. Принимая во внимание, что рассматриваемое пространство представляет собой замкнутое помещение из шести плоскостей,/ /двух горизонтальных, параллельных друг другу, одной вверху, другой вниз, и четырех вертикальных, две из которых параллельны друг другу, а две другие также параллельны друг другу и образуют прямой угол с другими параллельными плоскостями,/ /то есть каждая плоскость расположена под прямым углом к другой, что, впрочем, приходится принимать на веру, поскольку, если располагаться лицом к одной из плоскостей, то взгляд охватывает ее целиком,/ /прочие же четыре - а пятая, оказывающаяся позади или вообще где-то в ином месте, не видна вовсе или просто отсутствует, как будто для того, чтобы обозреть одну плоскость/ /в то краткое время, что потребовалось бы на забрасывание куда-нибудь грязных носков, необходимо устранять противоположную - прочие ж четыре, верхняя, нижняя и две боковые, правая и левая,/ /опровергая кажущуюся несомненность вышеписанных прямых углов и усваиваемой им квадратной или прямоугольной формы из учебников геометрии, лишаются переферийным зрением своих четких очертаний, скругляются/ /и расплываются на границах видимости, растворяясь где-то позади, словно субстанция их при таком созерцании претворяется из твердой в жидкую и, наконец, воздушную, и они уплывают предположительно/ /(учитывая, что ту строгую решетку из ребер или коробку из плоскостей сознание не выпускало и на миг при созерцании одной плоскости),/ /предположительно уплывают к пятой, вернее, шестой невидимой плоскости, хотя, надо еще раз отметить, в сознании соприсутствовала все та же пресловутая решетка или остов исследуемого перед совершением броска пространства,/ /которым это же сознание к тому же манипулирует по своему произволу, пребывая внутри него и охватывая его снаружи, и тогда оно перестает быть замкнутым пространством, а свободно парит в другом, назовем его основным/ или собственно пространством, будучи по отношению к нему не автономным пространством, а ограничением этого цельного пространства, почему в одном пространстве, не имеющем ни границ,/ ни очертаний, а, стало быть, качеств, наличествует нечто внеположное этому пространству, - конец цитаты - итак, принимая во внимание,/ /что помещение представляет собой полость или пластический мешок с квадратным или прямоугольным дном, причем положение его в пространстве едва ли определимо, но чтобы обозревать это дно/ /надо стоять параллельно ему, а, следовательно, перпендикулярно к нижней части мешка, и все четыре прочих вышеописанных плоскости, не считая пятой, или шестой,/ /существование которой как будто неопровержимо, хотя в то же время ничто в опыте не подтверждает эту незыблемую истинность ее присутствия, представляют собой поверхность этого мешка, или полость, то есть цилиндр, к которому под прямым углом/ /примыкает неведомым и не укладывающимся в сознании образом квадратная или прямоугольная плоскость, что также постепенно теряет свою достоверность, ибо при более длительном и напряженном созерцании между намерением бросить носки и их действительным бросанием, до чего дело еще не дошло,/ /утрачивает свою твердость, словно ее нагревает извне негасимое пламя или сам взгляд, концентрируясь на центре этого квадрата или прямоугольника, начинает выдавливать его, последовательно скругляя от центра к периферии, а вместе с этим/ /начинают изгибаться и превращаться в круг четыре стороны этого квадрата, но на этом процесс превращения не останавливается, и стороны квадрата, или ребра, соединяющие его с этими плоскостями/ /или стенами, давно уже утвердившимися как цилиндр или полость мешка, в котором приходится находиться и вместе с ним начинать свободное парение в некоем пространстве, не имеющем ни измерений, ни качеств. Конец цитаты./ /Если бы взгляд, не теряя все той ж напряженности и сосредоточенности, мог, фокусируясь на одной точке, представляющей собой геометрический центр плоскости,/ /в то же время фокусировать на других точках, также представляющих собой центры плоскостей, или созерцать с прежней настойчивостью и неизменностью одновременно два противоположные центра параллельных друг другу плоскостей, для чего, очевидно,/ /надо сначала раздвоиться либо совершать круговое движение, не теряя, однако, все той же неподвижности и концентрации, прибавив к этому движению аналогичное движение в перпендикулярной плоскости, то есть, проще говоря, если бы возможно было/ /(при условии различения верха и низа, правого и левого, что становится все затруднительнее), стоя на собственных ногах или, если угодно, голове, при этом вращаться вокруг своей оси,/ /причем наблюдающие глаза условно можно принять за точку, если, продолжая ход размышлений, вернее, созерцания, что, впрочем, не мешает этому процессу быть чисто эмпирическим опытом, если бы возможно было вращаться при соблюдении всех вышеприведенных условий вокруг собственной оси/ /во всех возможных плоскостях, можно было бы, говоря метафорически, увидеть собственную спину или завязки того мешка, который представляет собой при первом приближении данное помещение и которое оказывается/ /на поверку в опыте такого созерцания в конечном итоге ничем иным, как сферой, центром которой являются две фокальные точки зрительных анализаторов, совмещенные в одну циклопическую точку. Конец цитаты./
/Казалось бы, для приобретения начального опыта такого созерцания недостаточно вознамерится швырнуть носки, а надо совершить целый ряд предварительных, несколько неуклюжих, если смотреть с точки зрения здравого смысла, действий,/ /скажем, встать на голову, предварительно надев шляп, вывернуть наизнанку пиджак и надеть левый ботинок на правую ногу, а правый на левую, а пресловутые носки, послужившие причиной или поводом всего эксперимента,/ /напялить на руки, но в процессе эксперимента выясняется, что - начало цитаты - результаты опыта не зависят от условий опыта, поскольку любой опыт имеет негативную обратную связь,/ /которая представляет собой круговой процесс, где часть выходной информации передается обратно на вход в виде информации о предварительном результате ответа, что делает систему саморегулирующейся/ /в смысле сохранения определенных переменных или достижения желаемой цели; иными словами, дело не в том, успеть или не успеть позавтракать, исполнить или не исполнить свой гражданский долг, отдав голос достойному представителю народа,/ /значение имеет лишь неизбежный факт пребывания в полости кожаного мешка, который принимает сначала форму тела, а затем, минуя все предыдущие этапы превращений, раскаляемый и наполняемый недвижным вращающимся во всех плоскостях сразу взглядом/ /начинает раздуваться и приобретает форму идеальной сферы, точнее, раскаленной точки, которая, пульсируя, неудержимо растет и - начало цитаты - начинает свободное парение в некоем бесконечном, бескачественном и безвидном пространстве,/ /в противоположность коему сфера, по крайней мер, на определенном этапе созерцания, а правильнее, самосозерцания, поскольку, как это напрашивается из всего хода рассуждения, сфера в сущности совпадает со зрением наблюдающего, тем более что по условиям вышеизложенного опыта/ /сфера эта, то есть помещение, или пространство, ограниченное
со всех сторон шестью плоскостями, о чем говорилось вначале, кожаный мешок со всеми внутренними и внешними органами, нижним и верхним бельем, а также носками, с которыми еще не время расстаться, и прочими житейскими мелочами,/ /приобретающими, однако, непомерные и искаженные размеры в условиях этого пространство, оно же есть сфера, а если есть еще какие-то неясности, то их легко отмести, вспомнив, что - начало цитаты -/ /помещение представляет собой замкнутое пространство из шести плоскостей, двух горизонтальных, параллельных друг другу, одной вверху,/ /другой внизу, и четырех вертикальных, две из которых параллельны друг другу, а две другие также параллельны друг другу/ /и образуют прямой угол с другими параллельными плоскостями,/ /- в это пространство надо еще ввести стеклянный пузырек на прямой нити, свисающей из центра верхней плоскости, какие-нибудь геометрически правильные предметы/ /и предметы неправильной форм, разбросанные по нижней плоскости, к которым должны когда-то присоединиться носки, пока что замершие на полпути между замыслом и его осуществлением,/ /и совсем мелкие предметы, хотя и видные поразительно отчетливо, словно в телескоп, но слишком незначительные, чтобы возможно было дать им название; одна из вертикальных плоскостей прорезана прямоугольником, у которого вертикальные параллели длиннее горизонтальных, и эта вырезанная плоскость подвижна и может вращаться вокруг оси, которой служит одна из вертикалей/ /и надо всем господствует черный квадрат с пересекающимися в центре вертикальной и горизонтальной линиями, делящими его на четыре равных части;/ /так вот, образовавшийся в процессе созерцания шар имеет сферическую поверхность, и поверхность эта отделяет то, что внутри, от того, что снаружи, и если сначала это внутреннее пространство шара можно было измерить в метрах и сантиметрах, причем замеры давали цифры 4 метров 30 сантиметров для горизонтального ребра большей плоскости, З метра для горизонтального ребра меньшей плоскости и 2 метра 50 сантиметров для общего у этих двух плоскостей вертикального ребра,/ /так что если бы провести мысленную плоскость, пересекающую три ребра или прямые, исходящие из одной точки и образующие угол, получилась бы пирамида, и если занять место в точке пересечения высот, проведенных из углов этого воображаемого треугольника, то есть в центре мысленно построенной плоскости и смотреть в угол, образуемый ребрами смежных плоскостей,/ /так чтобы взгляд представлял собой перпендикуляр, восстановленный из этой точки в угол, можно было бы созерцать идеальную прямую перспективу, где три линии в пространстве сходились бы в одной токе, что со всей несомненностью, согласно последним данным, свидетельствовало бы о том, что они параллельны/ /а стало быть, образуемый ими угол есть частный случай, некая теологумена, не имеющая за собой - начало цитаты/ /верифицирующего подтверждения подавляющего большинства, обладающего компетенцией осуществлять принцип верифицируемости и фальсифицируемости;/ /если же возможно было бы оказаться в точке схождения трех плоскостей или собственно стать этой точкой, что вернее, иначе говоря, сделаться одной из вершин воображаемой пирамиды и направить взгляд строго перпендикулярно противоположной примысленной плоскости,/ /можно было бы созерцать идеальную обратную перспективу расхождения трех линий, каковые по некоторому размышлению пришлось бы признать параллельными, из чего последовал бы вывод,/ /что вся эта геометрическая фигура или пространство представляет собой не имеющий ни начала, ни конца, а значит и центра коридор или тоннель/ /- начало цитаты -/ /в некоем пространстве без свойств и качеств, и в эту аэродинамическую трубу с диким воем устремляется внешнее пространство, вторгаясь в нее сразу с двух концов, словно два всесокрушающих поршня,/ /и в тот момент, когда они готовы вот-вот соединиться, все содрогается от этого чудовищного акта, и в наступающем абсолютном безмолвии из каких-то глубин доносится негромкое, но достаточно четкое, как констатация неудачи: “Еб твою мать!”,/ /и действительно во всем этом победоносном вторжении есть при всей его непомерной мощи что-то незавершенное, и труба конвульсивно скручивается и вспухает пылающей ледяной сферой,/ /-так вот если сначала это внутреннее пространство шара поддавалось измерению и четкому геометрическому описанию, то при дальнейшем углублении созерцания вся созерцающая способность вытесняется в какое-то хаотическое смешение всех элементов и застывает на поверхности шара или сфер, не имеющей толщины и обволакивающей, вернее, отделяющей некую пустоту, парящую во внешнем пространстве, лишенном точек отсчета и каких бы то ни было качеств./ /Абзац./
/Шар этот/ - /начало цитаты/ - /имеет,/ /по крайней мере, на определенном этапе, поскольку по определению это геометрическое тело, получающееся при вращении круга вокруг своего диаметр; шар ограничен сферой, хотя точно так же можно сказать, что внешнее пространство ограничено изнутри сферической поверхностью, отвечающей всем геометрическим свойствам сферы, но, так сказать, с обратном знаком, причем сама разделяющая эти два пространства поверхность/ /как любая лини или плоскость в геометрии в сущности понятие умозрительное, не имеющее толщины, тем не менее шар этот, в свободном парении мыльного пузыря в безводном и бескачественном пространстве, поражает воображение переливчатым многоцветием бензиновой лужи в лучах заходящего солнца;/ /он то пылает ярко-алым раскаленным металлом, то, остывая до темно-красного, затем темно-вишневого цвета сочащегося кровью мяса, приобретающего фиолетовый оттенок трупа; этот кровавый сгусток вытягивается неровной полосой по поверхности шара, словно шрам на живом теле,/ более светлая сторон этой переливающей всеми оттенками красного полосы, растекаясь и наливаясь светом, переходит в оранжевое озеро с тончайшими переливами от ослепительного солнечного света до червонного золота и сливается с желтым разливом,/ где светло-оранжевые берега незаметно вступают в темно-желтую вод, высветляемую из глубины до нежно-золотистого, лимонно-желтого и бледно-желтого, подергивающегося нежной зеленью и по мере углубления зеленого затопляет ярким изумрудом расплывчатую и постоянно меняющую контуры/ /текучую равнину сочных весенних полей, а те вдали неожиданно набухают прозрачной небесной голубизной, и эта голубизна, ширясь и двигаясь, находит морской волной, напоенной солнцем,/ /насыщается синевой и, смывая собственные очертания, соединяется с потоком синевы, стремящим свои темнеющие грозовым небом воды к фиалковым травам, сгущающимся до темно-фиолетового, словно струпья льнущие к пурпурному, багряному, исчерна-красному шевелящемуся разрезу/ /на мясной дымящейся туше в алой луже крови, холодно мерцающей перламутром трупных пятен и оживающей в красно-оранжевом зареве, раскаляющемся до плотно-золотого цвета, где желтизна все прозрачнее, а затем отяжелевает зеленеющей порослью, поражающей богатством оттенков и переходов,/ /а на горизонте уже голубеющей, оплотняющейся и проникаемой синью, незаметно вбирающей в себя фиолетовую гамму;/ /кое-где эти радужные пятна и полосы, усиливаясь в своем металлическом блеске, доводят его до чистого сияния, словно пережигающего все цвета и режущего глаз своей непреодолимой снежной белизной недосягаемых горных вершин, к которым устремляется этот мыльный пузырь, и в этом недоступном белом вспыхивают черные молнии,/ /озаряя все вокруг черным светом, металлические переливы которого сгущаются до абсолютной непроницаемой черноты южной ночи без звезд, все углубляющейся, твердеющей и торжествующей в этом сиянии тьмы;/ эти радужные пылающие цветовые пятна всех цветов и оттенков, то вытягиваясь по вертикали, словно неровные меридианы, то по горизонтали, словно широты, принимая очертания континентов и океанов, непрерывно движутся, сливаются, теснят друг друга, сжимаются и растягиваются,/ /проникая друг в друга, создавая новые и новые картины, ту же распадающиеся и творимые заново, и этот металлический шар с огнедышащей ледяной поверхностью, этот великолепный мыльный пузырь то сокращается до раскаленной точки, ледяной иглы, пронзающей пространство, то расширяется, заполняя собой все, грозя взорваться/ - /начало цитаты/ - /вместе с пространством, не имеющем ни меры, ни свойств, в котором он, этот мыльный пузырь, совершает свободное пульсирующее парение./ /Переливчатая зеркальная поверхность этой хрупкой сферы на кончике соломинки, пузырька, вмерзшего в холодное пространство, отражает строгую геометрию помещения, которое представляет собой/ - /начало цитаты/ - /замкнутое пространство из шести плоскостей, двух горизонтальных, параллельных друг другу, одной внизу и другой вверху, если возможно указывать на эти координаты по отношению к бешено вращающемуся во всех плоскостях шару, и четыре вертикальных, две из которых также параллельны друг другу и образуют прямой угол с другими параллельными плоскостями,/ /из чего можно заключить, что каждая плоскость перпендикулярна примыкающим к ней плоскостям и параллельна одной противоположной, что, впрочем, остается объектом веры, тем более поскольку,/ /если располагаться лицом к одной из плоскостей так, чтобы взгляд фокусированная строго в центре этой плоскости, обозревается вся эта плоскость целиком, прочие же четыре/ - / а пятая или шестая, параллельная созерцаемой плоскости, находится позади или где-то в другом месте, во всяком случае вне поля зрения, а то и вовсе отсутствует или - начало цитаты - совершает свободное парение в безвоздушном пространстве, не имеющим ни верха, ни низа, ни протяженности, вследствие отсутствия каких-либо точек отсчета,/ /слово для того, чтобы охватить одну плоскость, необходимо устранить противоположную, почие же четыре: верхняя, нижняя и две боковые - правая и левая, ставя под сомнение, казалось бы, безусловную истинность вышеописанных прямых углов и квадрата или прямоугольника, непреложно утверждаемого учебником геометрии, утрачивают на периферии зрения свои четкие очертания,/ /округляются и расплываются на границах видимости и, сливаясь где-то позади на недосягаемом расстоянии, как если бы их субстанция при таком рассмотрении претерпевает метаморфозу и пресуществляется из твердой в эластичную, затем в жидкую и, наконец, воздушную и вообще дематериализуется, и они воспаряют, как допустимо предположить/ - /принимая во внимание, что ту строгую решетку из линий или короб из плоскостей сознание ни на секунду не упускало при рассмотрении одной из сторон/ - /воспаряют к пятой, правильнее, шестой невидимой в этом процессе созерцания плоскости, с которой, вероятно, сливаются, так что, несмотря на параллельно наличествующий в сознании неколебимый образ решетки или короба, с которым оно к тому же оперирует по своему усмотрению, пребывая одновременно внутри и охватывая его снаружи,/ /почему это уже не некое замкнутое пространство или объект, а свободно парящее в пространстве ограничение этого единого пространства, вследствие чего в целостном пространстве, не имеющем ни пределов, ни свойств, а стало быть признаков или качеств,/ /присутствует некое инопространство, внеположное, так сказать, этому пространству - коне цитаты - та что, придется вновь повторить, помещение представляет собой пластичный объект, напоминающий мешок или цилиндр с квадратным дном, причем для того, чтобы видеть это дно, надо стоять параллельно плоскости этого дна/ /и, следовательно, перпендикулярно нижней части мешка, и все четыре вышеозначенные плоскости, не считая пятой или шестой, существование которой как будто обосновано со всей достоверностью, хотя при этом в опыте собственно нет ничего, что удовлетворяло бы эту неопровержимую истинность ее присутствия,/ /являются поверхностью или кожей этого мешка, то есть одной завернутой на себя плоскостью, иначе, цилиндром, перепендикулярно к оси которого примыкает неведомым и непостижимым образом квадрат или прямоугольник, что, впрочем, также начинает утрачивать достоверность для чувств,/ /поскольку при более долгом и настойчивом рассмотрении, сопряженным с желанием найти завалившиеся неведомо куда носки, теряет былую твердость и уверенную прямизну линий, словно внешнее пространство или притягательная сила взгляда втягивает в себя эту плоскость, и она/ /становится сферической, а вместе с ней нагибаются и превращаются в круг четыре стороны этого квадрата, но и на этом процесс не заканчивается, и стороны или ребра, соединявшие плоскость квадрата с четырьмя перпендикулярными смежными плоскостями, дано уже/ /ставшими полостью мешка или поверхностью мягкого цилиндра, совершающего свободное парение в не имеющем ни признаков, ни качеств пространстве. Конец цитаты./ /Если бы можно было, концентрируя внимание на точке, являющейся геометрическим центром плоскости, концентрироваться одновременно на центральных точках других плоскостей или созерцать сразу два центра противоположных параллельных плоскостей, а для этого надо было бы раздвоиться/ /либо непрерывно совершать круговое движение, сохраняя, разумеется, ту же неподвижность и высокую степень сосредоточенности, да еще при этом точно так же двигаться в перпендикулярной плоскости или, иначе, если бы удалось/ /(стараясь сохранить различение верха и низа, правого и левого, переднего и заднего),/ /стоя на ногах или голове, вращаться вокруг своей оси/ /(конечно, глаза следовало бы условно принять за точку),/ /если бы, как требует того весь ход размышлений, вернее, созерцания, отчего, впрочем, этот процесс не перестает быть чисто эмпирическим опытом разглядывания собственно комнаты как бы через перевернутый бинокль в поисках куда-то запропастившихся носков,/ /если бы возможно было вращаться вокруг своей оси/ /(и эту ось не обязательно понимать как пресловутый центр личности или ее волевое начало, в противном случае пришлось бы попросту говорить о параличе воли),/ соблюдая все вышеупомянутые условия, если бы, наконец, можно было бы так вращаться во всех возможных плоскостях, удалось бы, вероятно, и даже безусловно и без всяких фигуральностей увидеть собственную спину или ремешки мешка, которым оказывается при первом приближении данное помещение, а в дальнейшем выявляет себя как шар. Конец цитаты./ /Могло бы показаться невероятным, чтобы ради такого простого дела, как поиск запропастившихся невесть где носков, для чего нужно сделать всего шаг, затем нагнуться и разогнуться, приходится приобретать начальный опыт такого созерцания, для чего еще к тому же/ /надо совершить целый ряд неосновательных с точки зрения житейской мудрости действий, вроде стояния на голове, зажмуривания глаз, дабы окончательно запутаться и перестать различать верх и низ, правое и левое и проч., что явно не может доставлять удовольствия, хотя не приходится отрицать,/ /что между обеими границами, которые можно назвать качественным порогом удовольствия и неудовольствия, имеется известное пространство эстетической индифферентности, но поскольку/ - /начало цитаты/ - /тенденция к цели еще не означает достижения цели, и цель вообще может достигаться только приблизительно, и к тому ж определение цели из ряда возможных целей, каковые суть необходимость найти носки или предаться созерцанию, что, в конце концов, тоже едва ли может быть названо целеполаганием,/ /потому что это все же скорее акты, направленные на что-то иное за этим следующее, по отношению к чему эти акты являются как бы причиной или поводом, и любое взаимодействие между субъектом и объектом, между ищущим носки и носками, валяющимися под предметом,/ /геометрическая правильность которого нарушена какими-то складчатыми наплывами трудно определимой формы, что уже само по себе можно считать апофеозом нестабильности и незавершенности или яростного диалектического противоречия межу строгой упорядоченностью и чем-то еще должным стать и оформиться, что, однако,/ /в то же время представляет собой систему, в которой тем не менее включен и желающий обрести пресловутые носки и в поисках этих неотъемлемых от социального бытия предметов оцепеневший в созерцании помещения, ограниченного со всех сторон шестью плоскостями, ставшего кожаным мешком с всем бесхитростным скарбом,/ /включающим внутренние и внешние органы, нижнее белье и верхнее платье, часы, записную книжку и прочий микроскопический житейский сор, скопившийся по углам, что в сущности нарушает чистоту опыта созерцания, размывая геометрическую ясность созерцаемого пространства, чем, надо все-таки уточнить, система не нарушается,/ /тем паче что любая система имеет обратную связь, которая представляет собой круговой процесс, где часть выходной продукции передается обратно на вход в виде информации о предварительном результате ответа, и это делает систему самороегулирующейся в плане сохранения определенных переменных или опять же достижения желанной цели/ - /созерцающий в оцепенении этот шар, совершающий свободное парение в бесконечном пространстве, не имеющем ни меры, ни вида, ни качеств, и представляющий собой замкнутое пространство из шести плоскостей, двух горизонтальных, параллельных друг другу, одной как будто внизу, другой вверху, а две другие также параллельны друг другу/ /и образуют прямой угол с другими параллельными плоскостями и на одной из вертикальных плоскостей свободно парит в невесомости черный квадрат, словно непричастный всей этой системе линий и плоскостей и тем более низменным будничным проблемам, вроде отыскивания злополучных носков,/ - /действительно, могло бы показаться невероятным, что ради всего этого можно ввергаться в перипетии трансформаций, элиминирующих в конечном итоге самого созерцающего и совершающиеся по своим, почти н поддающимся осмыслению законам;/ /итак речь идет о пребывании внутри или снаружи ограниченного шестью плоскостями пространства, кожаного мешка, который в процессе созерцания принимает форму тела, а затем форму идеального шара, точнее, раскаленной точки, которая продолжает пульсировать и рати/ /и свободно парит в некоем бесконечном пространстве, не имеющем ни точек отсчета, ни признаков, ни качеств./ /Если бы провести мысленную плоскость, пересекающую три ребра трех смежных плоскостей, или прямые, исходящие из одной точки, образовалась бы пирамида, и если бы возможно было бы утвердиться в точке схождения трех плоскостей или собственно стать это точкой, иначе говоря, сделаться одной из вершин построенной пирамиды и направить взгляд строго перпендикулярно противоположной примысленной плоскости треугольника,/ /можно было бы созерцать идеальную обратную перспективу исхождения трех линий из одной точки, и их по некоторому размышлению пришлось бы признать параллельными,/ /а если можно было бы стать точкой пересечения высот, проведенных из углов этого воображаемого треугольника, то есть в центр мысленно построенной плоскости и направить взгляд в угол, образуемый ребрами смежных плоскостей, так чтобы о представлял собой перпендикуляр, восставленный из этой точки в угол,/ /открылась бы возможность созерцать идеальную прямую перспективу, где три линии в пространстве сходились бы в одной точке, из чего вытекало бы, что они параллельны друг другу, а стало быть, образуемая ими точка схода не более чем частный факт, не имеющий за собой верифицирующего подтверждения большинства/ /наделенного правом осуществлять принцип верификации и фальсификации в силу своей компетентности; в результате чего пришлось бы умозаключить,/ /что вся эта созерцаемая пространственная конфигурация является не имеющим ни начало, ни конца, а значит и центр коридором или тоннелем, в некоем пространстве без каких-либо свойств и качеств/ /и в эту аэродинамическую трубу с неистовым ревом вторгается внешнее пространство, словно непреоборимый поршень, вламывающийся в нежное нутро трубы сразу с обоих концов,/ / и в тот миг, когда должно свершиться соединение и пространство окончательно станет трубой и труба пространством, все содрогается от этого исполинского акта, и в полном безмолвии ледяной пустыни из самых недр доносится четко и ясно: “Ёб твою мать!”;/ /и действительно в этом непомерном по своей мощи вторжении есть какая-то незавершенность и неудовлетворенность, хотя пространственно-временное вербальное описание не способно передать единство времени и пространства в этом событии,/ /но и слово “событие” также не адекватно, потому что никакого события нет, и труба конвульсивно сворачивается в шар,/ /а шар по определению есть геометрическое тело, получающееся при вращении круга вокруг своего диаметра; шар ограничен сферой, хотя столь же правильно утверждать, что пространство ограничено изнутри втянутой им в себя сферической поверхностью, ничего не покрывающей,/ /но, так сказать, с обратным знаком, причем эта разграничивающаяся сферическая поверхность, подобно любой линии или плоскости в геометрии, понятие чисто умозрительное, не имеющее толщины и субстанции, тем не менее шар этот,/ /будучи абсолютно недвижим и в то же время непрерывно вращаясь, сокращаясь до точки и разрастаясь до взрыва, ослепляет переливчатым многоцветьем мыльной поверхности, парящей в пространстве, не имеющем ни меры, ни качества. Конец цитаты.../