ПРИЛОЖЕНИЕ
Звуковые перспективы поездки за город
1. Раскадровка слайд-фильма и описание фонограмм.
Слайд-фильм состоит из двух рядов слайдов- цветных, проецируемых
на левый, прямоугольный экран, и черно-белых, проецируемых на
правый, квадратный экран:
Буквами "А" и "Б" обозначены динамики магнитофонов и соответствующие им фонограммы.
1.-
1- зрители приближаются через заснеженное поле к месту действия.
2- пустой экран (не включен).
А- звуки, голоса приближающихся зрителей (запись на магнитофоне под тряпкой).
Б - звук дыхания (студийная запись).
Этот кадр держится до тех пор, пока (через фонограмму) не становится ясно, что зрители подошли к тряпке.
2.-
1- зрители у тряпки. Ромашко указывает им на инструкцию металлическим стержнем.
2- пустой экран.
А - голоса зрителей, затем крики "Тащите!"
Б - звук дыхания.
Кадр держится до тех пор, пока не раздается шум выезжающего из-под тряпки магнитофона.
3.-
1 - крупным планом тряпка и отъехавший от нее на полметра магнитофон. С этого слайда начинаются слайды с цифрами, т.е. при съемке левая часть кадра по вертикали оставалась прозрачной и затем, после проявления слайдов, на этих прозрачных полосах фломастером были написаны вертикальные ряды цифр - по пять цифр на каждом слайда, начиная с этого ряда: 35, 36, 37, 38, 39 и т.д. до последнего слайда, на котором изображается документальный уезд магнитофона.
2- аллея в парке "Сокольники", в самой дали ее - черная точка на снегу.
А - утихающие крики зрителей и звуки скольжения (рывками) магнитофона по снегу.
Б - звук дыхания.
Этот кадр и последующие держатся чуть более двух минут.
4. -
1 - отъезжающий магнитофон.
2 - черная точка чуть ближе.
А - скольжение.
Б - дыхание.
5.-
1 - отъезжающий магнитофон.
2 - черная точка еще ближе.
А - скольжение.
Б - дыхание.
6. -
1- отъезжающий магнитофон (с этого кадра он уже не виден, виден только след от него на снегу - все следующие кадры аналогичны этому).
2- черная точка становится уже черным пятном.
А - скольжение.
Б - дыхание.
7.-
1 - пустое поле со следом от магнитофона.
2 - с этого кадра видно, что черная точка - это человек, сидящий на низком стульчике, фигура его едва обозначена.
А- скольжение.
Б- дыхание.
8.-
1 - пустое поле.
2 - фигура человека ближе.
А - скольжение.
Б - дыхание.
9. -
1 - пустое поле.
2 - фигура ближе, видно, что сидящий одет в черную шинель.
А - скольжение.
Б - дыхание.
10.-
1 - пустое поле.
2 - видно, что человек сидит, съежившись, на стульчике.
А - скольжение.
Б - дыхание.
11.-
1 - пустое поле.
2 - фигура сидящего еще ближе; видно, что он без головного убора и волосы его зачесаны наверх, перевязаны и торчат пучком кверху.
А - скольжение.
Б - дыхание.
12.-
1 - пустое поле.
2 - теперь уже видно, что сидящий наклонился над каким-то черным предметом, который лежит у него на коленях.
А - скольжение.
Б - дыхание.
13.-
1 - пустое поле.
2 - человек еще ближе. Видно, что из ушей его- продетые через черную коробку, лежащую у него на коленях- торчат белые трубки, концы которых засунуты ему в нос.
А- скольжение.
Б- дыхание.
14.-
1- пустое поле.
2 - теперь видно, что человек одет в железнодорожную шинель с металлическими пуговицами, на лацканах которой - железнодорожные нашивки.
А - скольжение.
Б - дыхание.
15.-
1 - пустое поле.
2 - очень ясно видны полые белые трубки, продетые через черную прямоугольную коробку, концы которых засунуты в ноздри и уши человека.
А - скольжение.
Б - дыхание.
16.-
1 - пустое поле.
2 - фигура человека во весь экран. Это персонаж "Дышу и слышу". На черной коробочке, которая лежит у него на коленях - на серебряной бумажке приклеена полоска с каким-то текстом, который разобрать еще нельзя, хотя видно, что это машинописный текст.
А - скольжение.
Б - дыхание. Становится ясно, что это как бы то дыхание, которое издает и слушает персонаж "Дышу и слышу".
17.-
1 - пустое поле (последний кадр с полем, по которому уехал
магнитофон и последний кадр с колонкой цифр).
2- Во весь экран видна черная продольная коробочка, на которой можно прочитать надпись: "СТАНЦИЯ РЕУТОВО. СЛЕДУЮЩАЯ СТАНЦИЯ - ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНАЯ". Видно также, что коробка проткнута (горизонтально) никелированным металлическим стержнем, концы которого справа и слева торчат из коробки,- тем самым стержнем, которым С.Ромашко указывал на инструкцию у черной тряпки на втором цветном слайде.
А - звук скольжения переходит в звук дыхания (А. М. подтянул к себе магнитофон и нагнулся над ним, чтобы его выключить).
Этот звук дыхания А. М. совпадает с дыханием фонограммы "Б".
Б- звук дыхания, но сразу же - три довольно громких (документально записанных) гудка, которые издает электричка после того, как объявлено по радио, что следующая станция такая-то и перед тем, как тронуться с места. Кадр сменяется сразу после этих гудков на следующий:
18.-
1- перспектива железнодорожных путей, вдали - маленькая точка появившейся электрички.
2- крупным планом на белых деревянных санках, сделанных из лыж- (лыжи- загнутыми, передними концами- на зрителей)- магнитофон на снегу.
А- тишина, едва слышные шумы.
Б- звук отъезжающей, разгоняющейся электрички.
Этот и следующие кадры (до "Теории ожидания") сменяются быстро, в соответствии с фонограммами отъезжающего ("Б") и приближающегося ("А") поезда.
19.-
1- та же перспектива ж.-д. путей. Вдали видна электричка.
2- магнитофон на снегу (предыдущий кадр).
А- звук приближающейся электрички.
Б- звук увеличивающей скорость электрички.
20.-
1- электричка ближе.
2- предыдущий кадр (магнитофон).
А- звук приближающейся электрички громче.
Б- звук набравшей скорость электрички, переходящий в грохот, сливающийся с грохотом приближающейся электрички на фонограмме "А".
21.-
1- электричка почти во весь экран (ведущий вагон).
2- предыдущий кадр.
А- грохот надвигающейся электрички, лязг колес.
Б- утихающий грохот отъехавшей электрички,
22.-
1- первый вагон электрички (в "анфас") во весь экран.
2- документальный черно-белый кадр с акции: С.Ромашко держит за спиной металлический стержень и провожает садящуюся в подъехавшую электричку публику.
А- лязг колес электрички, проезжающей мимо магнитофона, который его записывает.
Б- тихо.
Этот кадр держится до тех пор, пока не утихнет фонограмма "А".
23.-
1- 1 кадр людей на платформе, которые ожидают электричку.
2- 1 лист "Теории ожидания"
А- щелчки через каждые 40 секунд, являющиеся сигналами к смене кадра.
Б- фонограмма рассказа об акции В.Макаревича, записанная на месте действия акции.
Этот и последующие кадры держатся на экранах в течение 40 секунд. Все это время из динамика "Б" идет фонограмма рассказа В.Макаревича (см. "Рассказ В.Макаревича"). С 24 по 35 кадры на "цветном" экране- разные группы людей, ожидающих на платформе электричку, а на черно-белом- остальные 12 листов текста "Теории ожидания". Текст репродуцирован с редакторскими пометами на полях и крест-накрест перечеркнутыми отдельными местами.
Последний лист текста, представляющий собой колонку цифр, задерживается на экране в течение 2-х минут (на цветном экране в это время- еще два кадра "ожидающих").
По истечении минуты после появления этого последнего листа на экране, Н.Панитков подходит к экрану и обводит красным толстым фломастером цифру "15". Слайд держится еще около минуты. Затем экраны гаснут и в темноте воспроизводится фонограмма музыкально-поэтической медитации "Мы уперлись в черный воздух..." (исп.: А.Монастырский и С.Ромашко).
На этом слайд-фильм заканчивается.
2. Рассказ В Макаревича. (так как рассказ носит характер "устных показаний", он дается почти без редакторской правки).
Сегодня 13 февраля 1983 года я, Макаревич Василий Глебович участвовал в хэппенинге, который называется "Звуковые перспективы поездки за город". Сегодня в 12 часов я со своей женой и группой моих товарищей и друзей собрались на Рижском вокзале. Мы сели в электричку, которая была почти не заполнена людьми. В процессе поездки люди все прибывали и прибывали. В основном это были лыжники. Мы ехали около 20 минут. Затем сошли на перроне "Опалиха", пошли в конец поезда. Мы сошли с перрона и углубились в небольшие постройки, которые были расположены вдоль дороги. Сначала мы шли по неглубокому снегу, но по мере удаления от перрона снег становился все глубже и глубже. Наша небольшая группа, которая состояла из 15 человек растянулась в одну цепочку. Мне казалось, что я иду в волчьей стае, потому что я старался ступать из следа в след. Наша цепочка представляла собой колонну примерно 15 метров длиной и разношерстно и пестро одетую. Мы шли около 15 минут, пока не дошли до утоптанной площадки, на которой уже было приготовлено оборудование для хэппенинга. Там был мой брат с женой и Маша Константинова. Оборудование представляло собой полотно приблизительно 3 х 4 метра длиной и шириной, темно-серого цвета, в центре которого был изображен знак железнодорожника. Полотно было припорошено снегом. Рядом с этим полотном находилась самодельная дрожка, состоящая из двух полозьев и площадки с накрытым каким-то оборудованием. (Голос А. М.- "Подожди, она была открыта, эта площадка, т.е. санки, до того, как вы стали кричать "Тащите!" или после?")- Она находилась там до того, как мы стали кричать "Тащите”. (Голос А. М.- "Это невозможно, когда вы подошли, санки были скрыты под этой черной тряпкой"). Но у меня создалось такое впечатление, что они (санки) вылезли еще до того, как мы стали кричать (до нашего прихода). Затем нам предложили ознакомиться с инструкцией. По инструкции мы должны были по команде кричать "Тащите!" и после чего начался, собственно, хэппенинг. Подготовившись к этой команде, все стали громко кричать. Каждый кричал вразнобой. Отмечалась некоторая неорганизованность публики, которая в общем-то, наверняка мешала акции и меня это несколько раздражало. Затем, когда эти дрожки двинулись, было непонятно, кричать ли нам дальше, или же только стоять и смотреть (примечание: санки выехали из-под тряпки и появились на снегу только после криков). Когда эти дрожки двинулись, то есть началось действие, сразу появился какой-то интерес. Во-первых, нужно ли участвовать в самом движении, или же хэппенинг будет проходить самостоятельно? По мере удаления дрожек, производилась съемка всего этого действия. Каждый из участников вел себя по-разному. Одни старались кричать, видимо, явно желая участвовать дальше в хэппенинге, другие стояли пассивно, третьи начали производить всякие физкультурные упражнения с целью погреться. (Голос А. М.: "Сева Некрасов был в этой третьей группе, не помнишь?") Был. Затем, когда дрожки удалились на расстояние около 30-40 метров и стали еле заметны, произошла вторая часть акции (на самом деле это началось после того, как они отъехали на 200 метров). Материя, которая покрывала эту площадку начала двигаться. Это было довольно красиво, потому что она собралась сначала в треугольник и материя расположилась таким образом, что образовались крылья и клюв, и эта материя в форме птицы постепенно затаскивалась в узкое пространство лыжни. По мере того, как она туда затаскивалась, она сворачивалась в такую мумию, превращалась в мумию и совершала действия уже в данной структуре мумии. Все участники разделились на три группы. Одна четко занялась физическими упражнениями, другая пыталась подбадривать вот эту вот аморфную, уезжающую фигуру, третья занималась своими какими-то личными делами. По мере удаления интерес к этой фигуре падал, а нарастал интерес к тем участникам, которые оставались на том конце поля. Затем, после того, как эта фигура рывкообразными движениями проделала около 40-50 метров и исчезла за горизонтом, нам объявили, что хэппенинг закончен. Распрощавшись с участниками, устроители остались на месте, а участники пошли на платформу, где сели на электричку и отправились в Москву. (Голос А. М.: "Скажи теперь свое мнение по этому поводу") Значит, сегодня я был на акции, которая... да, забыл самое, наверное, существенное и интересное: нам раздавали подарки. Это было неожиданно и приятно. Каждому участнику выдали работу, которая изображала из себя прямоугольник, на который наклеены по уголкам похожие на железнодорожные знаки отличия с красными уголками. Значит, мое мнение. Я участвовал в акции, которая представляет из себя некоторую связь между человеком… мне пока трудно сказать, я это обдумаю. (Голос А. М.: "Все-таки, между человеком и чем?") Человеком и материей. (Голос А. М.: "С точки зрения ожидаемого слайд-фильма, какова роль акции, достаточна ли акция сама по себе как событие? То есть слайд-фильм, к которому акция является как бы введением, разрешит эту сегодняшнюю ситуацию, или она уже была разрешена здесь, на поле?") Я думаю, что ситуация уже была разрешена здесь, достаточна. Слайд-фильм, мне кажется, не будет разрешать ситуацию, решать какие-то проблемы, которые были поставлены, а наоборот, будет показывать нашу реакцию на события, которые происходили сегодня. Все.
3.Примечание к "Теории ожидания" (в данном издании не публикуется)
В слайд-фильме использовались 13 листов текста "Теории ожидания". Каждый лист был нумерован (сверху), следовательно, столбец цифр последнего листа продолжал нумерацию, т.е. с 13 до 34. Именно с 35 цифры, продолжающей и замыкающей ряд, начинался цифровой ряд на цветных, документационных слайдах "уезжающего магнитофона".
Репродуцированные листы "Теории", которые показывались во время шоу, имеют характер оригиналов (пометки на полях, перечеркивания и т.д.)
4. Сериал бархатных бумаг с фурнитурой.(объект А. М.)
В помещении, где показывался фильм, был выставлен сериал бархатных бумаг с фурнитурой, расположенный тремя горизонтальными рядами: в нижнем- 6 шт., в среднем- 6 шт., в верхнем- 1 шт.
Верхняя бумага представляла собой красный лист, в центре которого один над другим были укреплены три железнодорожных "колеса" ( большие крылья "золотого" цвета), а по углам, на бархатных треугольниках других цветов- пятиконечные позолоченные звездочки. Нижний ряд состоял из шести разноцветных бумаг, по углам которых на других по цвету треугольниках были укреплены большие белого цвета пятиконечные звезды. На разноцветных бумагах среднего ряда по углам были укреплены: крылья (1), танки (2), шпалы (3), нахимовские пуговицы (4), меч и щит (5), крылья (6).
5. Стенограмма обсуждения слайд-фильма. (по техническим причинам обсуждение записалось не полностью)
И.КАБАКОВ. Дело в том, что я застал последнюю половину слайд-фильма. Но мне сразу все стало ясно. Бывает так, что, когда смотришь сначала- многое непонятно. Здесь есть два свойства, которые позволяют полностью причислить этот фильм к удавшимся произведениям искусства. Во-первых, это полная непонятность происходящего, во-вторых, избыточность. Если бы все было понятно, всем бы стало ясно, в чем тут дело, - это как сломанная игрушка, с которой уже нельзя играть.
А тут непонятно.
Что значит "непонятно"? Вот эта последняя пружина, которая все двигает- она-то и непонятна. Почему нам это показывают? Почему мы здесь сидим? Есть общее чувство незавершенности процесса.
Например, человек шел в кино и вдруг попал на балет. У него появляется какой-то свежий глаз, потому что он отрывает от себя мотивированность происшедшего. То есть мотивы появления этого продукта неизвестны. Эта неясность происходящего очень важна для общего чувства какой-то значительности и содержательности показанной вещи. Эта ее открытость - собственно и составляет признак всяких могучих явлений. Невозможно их обнять. Не найти ни входа, ни выхода, ни снаружи, ни внутри, т.е. их неясность очень важна.
Второе - избыточность.
Это как телевизор. Он собран из разных элементов, которые в отдельности тебе совершенно непонятны. Что такое лампа накаливания, как устроен регулятор? Но ты знаешь, что над этими деталями поработал очень большой коллектив людей, природа которых тебе неизвестна: математики, например, технологи, электроники и т.д. И вот эта избыточность каждой детали очень важна. То есть ты понимаешь гораздо меньше, чем те люди, которые участвовали в создании того, что они тебе показывают. Из всего этого получается важный результат. Ты позволяешь себе фантазировать -"в сборе"- об этой вещи не то, что, возможно, имели в виду авторы. Возникает очень важный момент. На тебя надвигается некий образ освоения какой-то действительности и это и есть настоящее образное решение. Потому-то здесь образ дан не как произведение, вытекающее из чего-то единого- как растение, например,- а дан "в сборе". Как телевизор. Он состоит из разных деталей, но суть его в том, чтобы он работал, чтобы на экране что-то моргало. Если же из него вытащить хоть одну деталь, то моргать он не будет. Хотя весь телевизор, в принципе, как бы и останется.
Так и в этом произведении. Оно работает "в сборе". Каждый раз ты получаешь образный импульс, т.е. какое-то мгновение, которое принадлежит не этой работе, а тебе самому. Это очень важно. Авторы как бы собрали что-то, причем, может быть, только им известным способом, а ты получил импульс, ты мгновенно сомкнулся с тем результатом, который авторы тебе как бы всовывают в морду. И вот эта встреча- чрезвычайно парадоксальная, непонятная и, может быть, даже непредусмотренная ни с твоей, ни с их стороны, очень важна. Эта вспышка, которая или бывает, или не бывает, в сущности, есть результат случая. И вот сейчас, мне кажется, этот номер и получился.
И.БАКШТЕЙН. Ильи не было во время акции, а я был. Разница между его восприятием и моим очень существенна. Это лишнее подтверждение того, что акция состоявшаяся. В ней многое что вызывает массу ассоциаций и размышлений, т.е. катарсис, который вызывает не всякий факт искусства. Разница в наших восприятиях состоит вот в чем. Я вижу какое-то непонятное, но значительное событие. Эта значительность подчеркнута и ритмом смены кадров, и странными, тревожными, страшными шорохами из магнитофона и всем прочим, что мы видели и слышали. Зная все это, я вхожу в ситуацию, вижу ее, она для меня становится чистой метафорой этого события. Для меня возникает ряд времен. Я помню очень хорошо ощущение времени и тип его длительности, который был во время самой акции, ощущение какого-то мучительного восприятия этих шорохов и неясность окончания самой акции, когда я уже слышу это здесь и представляю себе, что может понимать и слышать сидящий около меня и не бывший там. И вот это все, все эти наслоения создают то целое, в котором можно перемещаться и строить для себя образ события. Нечто похожее происходит на выставках типа открытой сейчас на Крымской "Выставки современного западногерманского искусства", которая в зависимости от личной подготовленности пришедшего совершенно по-разному воспринимается. Как метафора всего предшествующего ряда, как тип искусства, которое пытается доступными ему живописными способами вызвать тебя на активный жест, что ли. Здесь я вижу то же самое. 3десь всеми доступными способами тебя вызывают на очень явную реакцию. Тебя провоцируют. Будь ты участник всего этого, будь ты человеком, с акцией незнакомым.
Д.ПРИГОВ. На меня то, что я сегодня посмотрел, произвело совершенно отдельное от акции впечатление ( я на ней был ). То впечатление, когда я занимался там физкультурными упражнениями на утоптанной в снегу площадке, и которое я получил здесь, как-то не связались. Я пытался уловить корни, но не смог. У меня сложилось впечатление, что мое присутствие там, на поле значило не больше, чем присутствие снега на площадке или на слайде. То есть там я был не участником, а антуражем. А сегодня, конечно, насыщенность вот этого шороха, шума, грохота, дыхания выстроилась в совершенно отдельную такую гигантскую кишку, что ли, которая как-то затягивает. Вот это-то и конструировало пребывание здесь. А выходом из этой кишки, т.е. более осмысленной артикуляцией того, что давило на меня, явилась эта музыкально-речевая медитация в конце фильма.
Л.РУБИНШТЕЙН. Для меня это был как бы закономерный эпилог всего.
И.БАКШТЕЙН. В этом был такой жест: вам нечто показано, но дело как бы не в этом. И это получилось, хотя, казалось бы, фильм составлен из совершенно разнородных кусков.
Д.ПРИГОВ. На мой взгляд, хотя трудно сравнивать с предыдущими, это одна из самых удачных вещей. Как-то она даже выпрыгивает за уровень того, что вы до нее определяли как "акции". В ней какое-то поразительное мясо появилось.
И.БАКШТЕЙН. Здесь очень удачно был найден ритм протекающего времени.
Л.РУБИНШТЕЙН. Я эту вещь воспринял не как вторичный материал (к акции), а как первичный. Может быть, потому что не был на акции, но, думаю, если бы и был, было бы то же самое впечатление.Мне понравилось, что здесь есть своя эстетика, свой язык.
И.БАКШТЕЙН. Чисто композиционно здесь очень удачно наличие двух визуальных и двух звуковых рядов, все держится на них. Они каждый по себе держат внимание - и звуковой, и визуальный.