TRANSLATION IN ENGLISH
А. Атик
В. Осипов
Дядюшкин Сон
(об акции в Калистово)
2 октября десятиметровое красное полотнище было поднято на холм, с которого открывается великолепный вид (на так называемую «долину ЛЭП» близ Антипино), а затем оставлено на спускающемся к реке песчаном склоне. На красное полотнище был еще размещён маленький белый квадрат. После этого АМ объявил, что акция называлась «Два лозунга. Часть первая».
Название помещает эту акцию в целый ряд акций с лозунгами, где каждый раз «лозунги» выступают как «демонстрационное поле», на котором таким или иным образом разыгрывается пустое действие. Непосредственно это акция продолжает серию, начатую в 2017 акцией «Пять лозунгов» (Баган) и продолженную в 2018 акциями «Четыре лозунга» и «Три лозунга». Одновременно (точнее – однопространственно) акция отсылает к акции «Лозунг-86», которая прошла в этом же месте. Для того, чтобы подчеркнуть эту связь, по завершении акции АМ раздал ламинаты с фотографией некоторых атрибутов акции 1986 года.
В отличие от других акций с лозунгами, на этот раз на полотнище не было никакого текста. «Лозунг» как медиа по своему предназначению что-то сообщает, этот же лозунг сообщает только отсутствие сообщения, являясь предельным случаем недвойственности коммуникации и некоммуникации. Можно проследить и прямую, и косвенную связь с разнообразными «квадратами» Малевича. «Белый квадрат» на красном полотнище – посвящение Сорокину, одноимённый рассказ которого сам является пародией на Малевича – оказывается своего рода «пустотой в пустоте».
На предыдущих акциях серии «лозунги» были заполнены текстами, там коммуникация некоммуникации обеспечивалась другими средствами – на акции «Пять лозунгов» – случайными фрагментами из книги Шпаньковой «Сергиев Посад. Штатные слободы», переведёнными на английский язык, а на акции «Четыре лозунга» – текстами из электронной переписки АМ и Паниткова о подготовке другой акции. При этом акция «Лозунг-86», происходившая на этом месте 33 года назад, вообще не была связана с вывешиванием лозунга:
"Обсуждая текст Лозунга-86 с Н. Панитковым, мы не пришли ни к какому решению. Тогда я предложил сделать просто фотографию пейзажа, где «лозунг» удален в «невидимость» (как демонстрационную зону), то есть новый лозунг стал бы следующим шагом после якутского лозунга Кизевальтера, который был помещен в «полосе неразличения». А за текст этого несуществующего лозунга я предложил принять текст предисловия к 4-ому тому «Поездок за город», где речь идет об акции как о пространственно-временном событии, лишенном знаковости (ПЗГ, т.4)".
Отсутствующие лозунги, лозунги без текста, лозунги с совершенно неподходящими для этого медиа текстами, поэтическими, абсурдными, организационными – всё это типы пустого действия, введения «внедемонстрационных элементов» в демонстрационное поле оставляемых за городом полотнищ.
Каждая «Поездка за город» – это парадоксальный опыт коммуникативного освобождения от коммуникации, упражнение в том, чтобы продолжать говорить, ничего не говоря.
Эти «лозунги» остаются, они не столько предназначены для участников акций, сколько для случайных зрителей, которые могут наткнуться на них неожиданно и, привлеченные их внешне коммуникативной природой, осознать тотальную невозможность объяснения их происхождения и смысла, выбрасывающую из повседневности. Хотя может ли лозунг без текста быть истолкован как лозунг? А как что он может быть истолкован?
Некоторые участники акции по ходу говорили об «осенних ритуалах», о «поклонении багряной тряпице», как бы предвосхищая и приукрашивая возможные интерпретации случайных анонимных зрителей.
После акции во время пикника АМ намекнул, что тайное название акции – «Дядюшкин сон». Никто, в том числе сам АМ, не мог вспомнить сюжет этой повести Достоевского, кроме Сергея Ситара. Он рассказал, что в этой повести старого дядюшку убеждают, что его реальная вчерашняя помолвка была сном. «Поездки за город» всегда ставят под сомнение границы искусства и жизни, реального и иллюзорного, уводя зрителей – приглашенных и случайных – в пространство «неразличения», где художественная акция может оказаться импровизированным ритуалом неизвестного культа, а разложенное на песчаном склоне багряное полотнище – дверью в иные миры.
Кое-что проясняет история из детства АМ, которую он рассказал на обратном пути. Летом 1962-1963 годов он жил с родителями на даче в той же деревне, рядом с которой проходила акция. Однажды, гуляя по окрестностям, он оказался в заброшенной церкви, в которой без присмотра валялось множество икон. АМ, сам не зная зачем, взял из них две и пошел домой. На дороге, ночью, он неожиданно бросил иконы с обрыва. Для ребёнка АМ это не было сознательным атеистическим и иконоборческим жестом, просто радость от действия, как бросить камень в воду. При этом спонтанно осуществившаяся в этом действии встреча знаков с пустотой словно метафорически предвосхищает ключевую схему акций «поездок за город», как будто все акции – это расходящиеся круги от икон, брошенных в пустоту.